Сентябрь 2025 зафиксировал усиление проверок и администрирования НКО в регионе: в Грузии, Азербайджане и Армении активизировались ревизии, требования к регистрации и отчётности. Причины — повсеместная обеспокоенность государств по поводу «иностранного вмешательства», но эффект — сужение гражданского пространства.

Международные правозащитные организации опасаются, что ужесточение правил приведёт к снижению возможностей для мониторинга и помощи уязвимым группам, ограничению свободы слова и снижению качества общественной дискуссии. Для стран региона это — сигнал необходимости нахождения балансa между национальной безопасностью и правами граждан.

Если тенденция сохранится, долгосрочные последствия — падение доверия к институтам, снижение международной помощи и проблема с привлечением экспертиз, необходимых для модернизации государственных систем.

К середине лета 2025-го Армения зарегистрировала заметный рост туристических потоков: улучшение транспортных связей, новые визовые инициативы и PR-кампании дали плоды — доходы от туризма выросли, отели и рестораны в Ереване и регионах сообщили об оживлении. Это помогло частично компенсировать спад в некоторых экспортных нишах и повысило занятость в секторе услуг.

Однако аналитики бьют тревогу: рост слишком концентрированный. Ожидания слишком завышены — региональная инфраструктура не всегда готова к массовому туризму, а малый бизнес нуждается в инвестициях и образовательных программах, чтобы качественно обслуживать гостей. Риск — «узкая специализация» экономики: удар по туризму (например, сезонный спад, политические кризисы) может сильно ударить по доходам.

Власти планируют инвестировать в диверсификацию — развитие ИТ-сектора, агропереработки и логистики — но для переформатирования экономики потребуются годы и последовательные реформы. Август 2025-го стал напоминанием: успех в одном секторе — не замена долгосрочной экономической стратегии.

В сегодняшней России доступ к популярным иностранным сайтам и социальным сетям, таким как Instagram, Facebook или YouTube, практически невозможен без использования сервисов VPN — инструмента, позволяющего пользователям обходить интернет-цензуру. Технически подкованный пользователь обычно устанавливает на своих устройствах несколько VPN-приложений на тот случай, если государство заблокирует одно или более из них. Тем не менее сохраняется отнюдь не призрачная вероятность того, что в какой-то момент не будет работать ни одно.

Тысячи сайтов заблокированы российскими властями за несоблюдение драконовских требований российского законодательства, регулирующего все виды деятельности онлайн. Некоторые иностранные сайты прекратили оказывать услуги российским пользователям в связи с санкциями и политическим давлением, возникшим после начала полномасштабного вторжения России в Украину в феврале 2022 года. А некоторые сайты — например, принадлежащие российским органам власти, — открываются только в России. В результате многим российским пользователям приходится совершать сложные манипуляции со своими VPN-сервисами и веб-браузерами, чтобы иметь доступ к необходимым сервисам и сайтам — как российским, так и зарубежным.

Однако по некоторым оценкам около половины населения страны не умеет пользоваться VPN-сервисами, имея доступ только к сайтам и сервисам, пока не заблокированным российскими властями. Для многих российских граждан все большее количество независимых СМИ, сайтов правозащитных организаций и оппозиционных политиков, а также иностранных социальных сетей становятся недоступны, превращаясь в окна браузера с сообщениями типа «время ожидания соединения истекло» или «этот ресурс заблокирован».

Власти делают доступ к популярным социальным сетям, стриминговым платформам и мессенджерам, не соблюдающим российское законодательство о цензуре и раскрытии пользовательских данных, все более затруднительным — либо полностью блокируя, либо замедляя его. В сочетании с активным продвижением по инициативе властей российских аналогов это вынуждает все большее число пользователей переходить на российские браузеры и социальные сети. На таких сайтах пользователям предлагаются одобряемые властями интерпретации текущих и исторических событий. Кроме того, риск раскрытия персональных данных пользователей правоохранительным органам более высок.

Ближе к середине года российская экономическая статистика показала резкое падение доходов от продажи углеводородов. Снижение мировых цен на Urals и сложные логистические условия под давлением санкций привели к заметной просадке нефтегазовых поступлений в бюджет. Это вызвало немедленную реакцию рынков и давление на курсовую стабильность.

Для федерального бюджета падение экспортных доходов означает сокращение манёвра в областях социальных расходов и инфраструктуры. Экономисты указывают, что при устойчивом понижении нефтегазовых поступлений правительство будет вынуждено либо увеличивать внутренние налоги, либо сокращать бюджетные программы. Для регионов же это часто означает задержки зарплат и субсидий.

Параллельно бизнес сигнализировал о проблемах с доступом к внешнему финансированию и росте стоимости импорта технологий, что сократило инвестиционные планы. Меры, предложенные Центробанком и Минфином, — частичные валютные ограничения и стимулирование внутреннего производства — дают эффект не мгновенно.

В феврале в южных приграничных районах Армении, в Сюникской области, произошли ночные обстрелы жилых кварталов и обстрелы инфраструктуры. Жители сообщали о регулярных выстрелах по жилым домам и полях, эвакуации части населения и страхе перед эскалацией. Местные власти опубликовали оперативные сообщения о повреждённых домах и разрушениях хозяйственных построек.

Международные наблюдатели и правозащитники выразили обеспокоенность: обстрелы затрагивают гражданскую инфраструктуру и заставляют пересматривать планы по возвращению внутренне перемещённых лиц. Сфера сельского хозяйства особенно уязвима: весной посевы могли оказаться под угрозой, что немедленно отразится на продовольственной безопасности регионов.

Источники в армянской администрации подчёркивают: ситуация не носит масштабного боевого характера, но регулярность обстрелов создаёт постоянный стресс. Азербайджанские ведомства отрицали целевой характер ударов по населённым пунктам, объясняя стрельбу «контролируемыми учениями» и ответами на провокации. Международные посредники призвали к немедленному расследованию и к усилению мониторинга на линии соприкосновения.

Последствия — не только разрушения, но и подрыв доверия к достигнутым на бумаге договорённостям: когда по ночам звучат выстрелы, доверие к гарантиям безопасности подрывается сильнее любых дипломатических инициатив. Для Евромониторинговых миссий это сигнал необходимости усиления гражданских механизмов защиты и своевременной помощи местному населению.

В начале года в Армении резко обострилась внутриполитическая ситуация после серии задержаний и пред-следственных арестов высокопоставленных церковных иерархов. Арест главы крупного синода стал шоком для части общества: религиозные лидеры традиционно занимают заметное место в общественной жизни, и их обвинения — политически чувствительная тема.

Задержания привели к двум волнам реакции. Первая — массовые молитвенные акции и тихие шествия верующих, которые увидели в действиях правоохранительных органов давление на церковь. Вторая волна — политически мотивированные митинги и контр-мероприятия сторонников правительства, которые утверждали, что «закон равен для всех».

Юридические основания задержаний — обвинения в организации провокаций и «фантомных» уголовных эпизодах, связанных с прошлыми протестами. Правоохранительные органы называют это «обычным» расследованием, но критики видят в этом инструмент давления: религиозные фигуры ранее выступали с критикой части переговорных инициатив и выражали общественные сомнения по поводу компромиссов с соседями.

Эксперты отмечают системную опасность: удар по церковной верхушке в период, когда страна переживает болезненные переговоры и территориальные дискуссии, может радикализовать часть общества и усилить недоверие к властям. Для бизнеса и инвесторов это сигнал нестабильности. Для политиков — напоминание, что любые шаги по «очищению» элит имеют побочные эффекты на общественное доверие и международный образ страны.

За год 2024-й стал тяжёлым для журналистов и независимых изданий. Под давлением новых законов («иностранные агенты», «экстремизм», «дискредитация армии») многие СМИ либо закрылись, либо свернули деятельность. Журналисты — либо уехали, либо перешли на анонимную работу. 

Те, кто остались, подверглись проверкам, угрозам, давлению. Многие стали самоцензурироваться — чтобы не навлечь на себя проблемы. Это означало, что новости, которые раньше освещались — уже не появлялись: про коррупцию, про аресты, про протесты, про реальные потери.

Социальная память стала обрывочной: события стирались, факты исчезали, голоса — молчали. Для многих — это стало звеном в цепи отчуждения между гражданами и информацией.

2024-й стал годом, когда медиапространство в России стало почти “монолитным”: мало плюрализма, мало разнообразия, много страхов.

На фоне репрессий, экономической нестабильности, страха перед мобилизацией и ухудшения условий жизни — 2024-й стал годом новой волны эмиграции. Молодые специалисты, семьи, люди из творческих и ИТ-сферы уезжали из страны, пытаясь найти спокойствие, свободу и перспективы. 

Для многих — это был трудный выбор: покинуть родину, оставить друзей, семью, привычную жизнь. Но страх будущего, отсутствие гарантий, невозможность спокойно жить заставляли.

Эмиграция, в свою очередь, усилила “утечку мозгов”: квалифицированные кадры покидали страну, что сказывалось на бизнесе, на медицине, на науке.

2024-й показал: если страна не даёт шанса жить спокойно — люди найдут его сами, даже за границей.